Князь оружейников - Страница 43

— Ну, уж думала что не приедешь… замерз?

Вместо ответа племянник слегка обнял свою любимую тетушку, несильно клюнул носом в район правой щеки (едва не погнув "клюв") и попытался улыбнуться. Не сказать, что бы это совсем уж не получилось… все-таки, надо было постараться и сделать это немного получше. Татьяна Львовна легонько всплеснула руками и разразилась целой чередой указаний, командуя как опытный офицер-строевик. Не слушая возражений Александра, его усадили почти вплотную к ребристой колонне печки, заставили сменить обувку на толстые шерстяные (практически войлочные) носки, поднесли рюмочку согревающей микстуры (в которой главным и основным компонентом был чистый медицинский спирт), и напоследок вручили большую чашку кипятка под видом чая. Тетя бдительно присматривала за племянником, поэтому пришлось осторожно отхлёбывать исходящую паром жидкость и стараться при этом не получить сильного ожога.

— Ффу… нет, спасибо, одной чашки вполне достаточно.

— Точно согрелся? Может, еще полечишься? А то, как завтра в церковь пойдешь на молебен, больной да простуженный.

— Так может и не ехать?

— Это как это не ехать?!? Чтобы я больше такого и не слышала, лентяй этакий. Надо, обязательно надо — да и батюшка наш тебя поблагодарить хотел, а как он это сделает, ежели тебя не будет? Хочешь, чтобы отец Власий сам до тебя явился?

— Ну все-все, буду я на службе. Алтарь-то новый закончили?

В прошлый приезд, когда он решил исполнить сыновний долг и заказать на годовщину смерти поминальную панихиду по родителям "донора", у него состоялся довольно долгий разговор со священником — сухоньким, стареньким, но очень умным и понимающим человеком. Тогда князь услышал одну фразу, которая заставила его переменить свой взгляд на взаимоотношения с православной церковью.

"Дары твои нужны не Господу, а тебе самому. И только после тебя — тем сирым и убогим, что находят утешение в доме Господа нашего"

Конечно, было бы ошибкой сказать, что после этого он стал ревностным христианином. Но на службы в церковь все же стал захаживать почаще и сам проявил инициативу, пожертвовав что в Ивантеевке, что в Сестрорецке, на новые алтари работы самого Лихачева#1

#1 Известный мастер-краснодеревщик, алтари его работы отличались особенной красотой и проработкой деталей.

— Ну что, еще чашечку? Или лекарства?

Пока гость раздумывал, Пелагея решила за него, поставив рядом небольшой поднос с панацеей от простуды (от целебной силы "микстурки" прямо дух захватывало, и неудержимо тянуло похрустеть малосольным огурчиком). Следующие полчаса Александр давал тете обстоятельный отчет о своей жизни за последние полгода — что, как, с кем. Узнав, что насчет последнего вопрос пока открыт, Татьяна Львовна немного оживилась, и хотела было предложить свою помощь в устройстве личной жизни непутевого племянника — но вовремя одумалась, и свернула разговор на другие темы. Вернее тему. К возвращению родового имения уже полмесяца как были готовы все необходимые документы и дело было за малым — навестить стряпчего в Рязани, поставить пару-тройку подписей и забрать купчую себе, оставив Дворянскому земельному банку несчастные двадцать две тысячи ассигнациями.

— А сам он к нам пожаловать не хочет? Почти три часа до города, столько же обратно… я бы лучше это время с вами провел.

"И нос целее будет"

— Не хочет? Да он уж раза три заезжал да осведомлялся, когда тебя ждать. Других-то покупателей на имение твоего батюшки днем с огнем не сыщешь, вот и боится, что передумаем. А и действительно, чего тебе самому мерзнуть зазря? Завтра с утра Семена за ним пошлю.

Мысленно перекрестившись, Александр облегченно вздохнул и на радостях принял еще немного лекарства из маленькой хрустальной рюмочки.

— А отчего других покупателей нет? Много имений свободных?

— Ну, не то, чтобы так уж много… но хватает, да. Не в том дело, Сашенька. Я ведь перед тем как со стряпчим говорить, не поленилась и сама все осмотрела в Агренево. Да-да, не такая уж и старая у тебя тетка! Поездить, конечно, пришлось немало, но оно того стоило.

Поправив теплый платок на своих плечах, Татьяна Львовна довольно улыбнулась, видимо припоминая свое общение с представителем банка.

— Крестьяне лес кое-где чуть ли не подчистую свели, на полях сорняки мало что не в мой рост, а деревца-самосевы по краям полей — так и выше. Кустарник разросся прямо до неприличия да иного всякого полно — а они мне вздумали петь, что имение едва-едва заброшено. Я им говорю — а как в нем проживать прикажете, от усадьбы-то почитай пара стен да крыльцо осталось? Повертелись-повертелись, а деваться им и некуда, стали цену сбавлять…

Слушая неспешно-подробный рассказ тети о том, как она изобретательно и с огоньком выкручивала руки продавцам, заставляя тех раз за разом уступать в продажной стоимости поместья (и попутно экономя деньги племянника), Александр незаметно для самого себя задремал. Перед тем как окончательно провалиться в сон, он почувствовал невесомо-теплую тяжесть пледа и ласковое касание к голове…

***

Едва Александр зашел в небольшую гостиную, находящиеся в ней люди тут же встали и вразнобой его поприветствовали, обзывая то барином, то вашсиясей, то хозяином — у кого к чему душа лежала. Оглядев "великолепную семерку" старост, одетых по такому случаю во вполне приличные кафтаны или поддевки немного старинного покроя #1# и сапоги, заботливо смазанные отличным дегтем марки "Смерть комарам", князь проявил ответную вежливость, после чего одним жестом усадил всех присутствующих на облюбованные ими места.